Гравюра « La Leçon de
Charcot à la
Salpetrière » всегда висела над кушеткой Фройда.
Ученичество у Jean-Martin
Charcot и переход от неврологического – к
психиатрическому, а затем – к психологическому этапу в творчестве Фройда
Самое правдивое из прижизненных
изображенийSalvador Felipe Jacinto Dalí,
« Retrato de Sigmund Freud ».
“Секретный комитет” – переход от “дикой орды” последователей (Freud) к Международной психоаналитической Ассоциации.
Триумф психологии адаптации, психологии целостного Я, всё более укрепляющегося и всё более свободного от конфликтов. Посрамление психологии недомогания от культуры, психологии Этого и расщепляющегося в процессе защиты Я. Когда-то своей обложкой “New Yorker” красочно иллюстрировал этот триумф human engineering, психологии how to…, короче, бихевиоризма – над психоанализом. Heinz Hartmann & C°, « Ego-psychology » vs Sigmund Freud, « Espsychologie ». John Singer Sargent, « Mrs X » vs Pablo Ruiz Picasso, « Une Fille devant le Miroir ».
André Breton, поэт и психиатр, провозглашает Фройда “святым покровителем Сюрреализма”, на обложке знаменитого манифеста, – René Magritte, «Le Viol ».
являет собою применение к психоанализу классической модели рефлекса René Descartes – восприятие-внимание (Сознательность) – память (Несознательность) – моторика (Предсознательность).
является условием их сохранения в нейронном аппарате. Субъективно этот процесс толкуется, как постоянный аффективный заряд психических представлений в психическом аппарате (а именно – в Несознательности) – Salvador Felipe Jacinto Dalí, « La persistencia de la memoria ».
Архаическая память о незабываемых отношениях
с первыми объектами распаляется запоздало (nachtraeglich) и обжигает душу.
Запаздывание (Nachtraeglichkeit) травмы связано с абсолютным увеличением
либидинозного накала воспоминаний по мере психосексуального созревания. Nachtraeglich – синоним nachtragend (злопамятно) – Rufino Arellanes Tamayo, « El Atormentado ».
Несознательность в психоанализе – субъективное толкование всей совокупности следов долговременной объектной памяти, т.е., следов восприятия объектов и впечатлений, оставленных их отношением к субъекту. Либидинозная реинвестиция объектной памяти в сновидениях – via regia (Freud) к познанию Несознательности – Johann Heinrich Fuessli, « Das Nachtmahr ».
Нейронный аппарат представляет собой динамическую систему ассоциаций между либидинозно заряженными следами памяти (энграммами, пиктограммами). Но д-р Фройд предлагает всем желающим завести себе ещё и психический аппарат, который лишь гомеоморфен нейронному аппарату. В сосуществовании обоих аппаратов нейронные ассоциации подчинены законам психических ассоциаций, а не наоборот, как у других докторов, клеветников и завистников д-ра Фройда, – патологоанатомов. Психический аппарат представляет собой динамическую систему ассоциаций между аффективно окрашенными психическими представлениями (объектными и словесными). Следовательно, мы имеем дело не только с объективными процессами (следами памяти и их либидинозными зарядами), как в патологической анатомии, но и с их субъективными толкованиями (психическими представлениями и их аффективной окраской), как в психоанализе, – Paolo di Dono (detto Paolo Uccello), « Niccolo Mauruzi di Tolentino alla Bataglia de San Romano ».
Во-первых – неполнота изобразимости следов объектной памяти в объектных психических представлениях. Во-вторых и в-третьих, неполнота ассоциативных связей между архаическими следами объектной памяти и онтогенетически более поздними следами словесной памяти, соответственно – неполнота ассоциативных связей между объектными и словесными психическими представлениями. В-четвёртых – неполнота изобразимости объектных психических представлений в словесных психических представлениях. Проблема изобразимости кладёт теоретическиё предел психической символизации и куративного действия психоанализа. Потери информации при перекодировке аналоговых сигналов в цифровые хорошо известны и в кибернетике, и в технике связи. Ранее всех вопрос изобразимости поставил в эстетике Gotthold-Ephraim Lessing как “проблему Лаокоонта” – несоответствия известной эллинистической скульптуры (изображения объекта) тексту “Aeneidae” Publii Vergilii Maronis (словесным представлениям).
С переходом от вначале от неврологического, а затем от психиатрического, – к психологическому этапу в творчестве Фройда субъективное психическое представление (Vorstellung) окончательно перестаёт смешиваться с объективным следом в памяти (Gedächtnißspur). По позднейшей терминологии Лакана, Означатель (Signifiant) перестает смешиваться c ознаком (signifié) – René Magritte, « Les Six Éléments ».
После 6-ой главы “Толкования сновидений” Фройда европейский человек узнаёт мужские символы во в мачтах всех кораблей, особенное если эти мачты воспламеняются женщинами, – Claude Gellée (dit Claude Le Lorrain), « Les femmes de Troie incendiant leurs navires ».
И уже более ста лет всеми цивилизованными людьми женские символы столь же безошибочно узнаются во всякой комнате – Vincent Van Gogh, « Sa Chambre ».
– истовый древлий фаллический символ, символ фаллоса Праотца первоорды, сыновьями своими убиенного.
– сказал Лакан, имея в виду притязания мужских потомков Праотца, наделённых всего лишь пенисами. Символ этих фаллических претензий – Петрушка – Pulcinella.
– символ материнского лона, жаждущего плуга и семени своего пахаря, лона плодоносящего, но и всепоглощающего – Alexander Hogue, « Mother Earth Laid Bare ».
Структурная модель психического аппарата являет собою применение к психоанализу биогенетического закона (Ernst Haeckel) и схемы развития первичных мозговых пузырьков эмбриона (Wilhelm His). Передний мозг, обращенный органами чувств к внешнему миру, связан с функциями Я. Средний и задний (ромбовидный) мозг, навсегда остающийся зиять во внутреннюю полость нервной трубки (в тело) – связаны с функциями Этого. Акустический нерв, единственный из черепных нервов, имеющий свои ядра в структурах, развивающихся изо всех трёх первичных пузырьков, указывает на их связь с функциями Сверх-Я, психической инстанции, названной Лаканом “грубый голос” – René Magritte, « La Voix ».
1929 “Недомогание от культуры” Freud, возникает при чрезмерной сублимации, т.е., при усилении Я в служении не собственной душе, а цивилизации. Нарциссическое гордыня Я и презрение к Этому, как к источнику жизненного влечения, превращает Я цивилизованного субъекта в источник смертного влечения. Сознательное восприятие Kulturtraegern сосредоточено на ничтожной вещи (хитон – вместо Логоса). Сознательное внимание Kulturtraegern направлено на никчемное дело (азартная игра). Нарциссическая глухота цивилизованного субъекта к добротословию, единственно способному связать влечения, гибельны для души и для тела – Andrea Mantegna, « Calvario ».
“Я – не хозяин в своем доме”, – («Трудность психоанализа», Freud, 1916). Импульсы жизненного влечения, исходящие из Этого, либидинозно постоянно подзаряжают незабываемые следы архаичной памяти и, тем самым, властно формируют сценарии субъективного толкования импульсов влечений – желания. При нарастающем относительном “господстве” Я над внешней действительностью, импульсы Этого нарциссически травмируют Я. Я навсегда остаётся унизительно и жутко беззащитным и беспомощным перед навязчивым повторением либидинозных импульсов Этого. Нарциссический травматизм обусловлен, таким образом, не (только) содержанием инфантильной памяти и не (исключительно) характером оживающих в ней архаических объектных представлений. Нарциссический травматизм состоит в самом овладевающем Я желании – Hans Holbein der Jüngere, « E cosí desio me mena ».
Исходным состоянием протопсихического аппарата, во внутриутробной жизни и во младенчестве, является состояние стремящегося к нулю либидинозного возбуждения – первичный (дообъектный) нарциссизм.
Либидинозные импульсы, согласно первой, топографической модели психического аппарата Фройда, накапливаются в его центральной части – в Несознательности (т.е., в памяти). Прорыв на полюс Сознательности (т.е., в восприятие-внимание) проявится галлюцинациями. Прорыв на полюс Предсознательности (т.е., моторики) выразится в поступках, но в лучшем случае, если, прорыв происходит в области языковой моторики, даст возможность речи, поначалу пустой, но – в счастливом случае психоаналитического слушания – полной речи и возможно более полной и удовлетворительной разрядки либидо. Пьер Марти указал на возможность прорыва либидинозных импульсов обратно в свой источник – в нейрогуморальный субстрат психики, в вегетативную нервную систему (т.е., в тело), что оборачивается соматизациями.
Либидинозное напряжение Психеи нарастает, прежде всего, по невидимым причинам (психосексуальное созревание), и, лишь во вторую очередь, по причинам видимым (отношения с соблазнительными объектами) – Baron François-Pascal-Simon Gérard, « Éros et Psyché ».
Жизненное влечение – Эрос – является фиксацией в онтогенезе цепочки ассоциативных связей Этого (источник влечения) с Я, ассоциаций между следами воспоминаний о более или менее взаимозаменяемых объектах влечения и об объектных отношениях, приводящих к либидинозной разрядке (цель влечения), субъективно толкуемой как удовольствие, – Jacques-Louis David, « Éros et Psyché ».
Смертное влечение – Танатос – является фиксацией в онтогенезе цепочки ассоциативных связей Я (источник влечения) с Этим, ассоциаций между следами воспоминаний об отказах объектов в либидинозной разрядке, субъективно толкуемых как неудовольствие от Эроса, отказов, приводящих к разрядке либидо (цель влечения) обратно в Этом, в субстрате психики, в теле – Карл Павлович Брюллов, « Нарцисс ».
Лакан разъяснил, что либидинозная разрядка импульсов смертного влечения, хоть и приближает к смерти, но субъективно толкуется как наслаждение – Gian Lorenzo Bernini, « L’Estasi di Santa Teresa ».
Нарцисс утопится не просто в ручье, а во влаге лона матери своей, нимфы Лейриопы, возвращаясь к первой и к последней надежде на обретение полной либидинозной разрядки, – Jeff Mucha, « Narcissus ».
Первичный процесс мышления – субъективно толкуемый как принцип удовольствия – реинвестирует следы несознательной памяти о добрых объектах и об удовлетворении жизненного влечения, пережитом в отношениях с ними. Реинвестиция следов и без того весьма либидинозных воспоминаний о добрых объектах дарует субъекту галлюцинаторное удовлетворение вторичного (объектного) нарциссизма – Nicolas Poussin, « L’Adoration du Veau d’Or ».
Условием галлюцинаторного удовлетворения является общее снижение либидинозного напряжения в психическом аппарате, возможное только вслед за разрядкой влечений в отношениях с реальными объектами. Чувственно-бедное галлюцинаторное восприятие приближается, никогда не достигая, к соответствию либидинозной памяти о безобъектности внутриутробного существования и младенческого сна. Из таких галлюцинаций в ходе психосексуального развития фиксируется комплекс памяти вторичного (объектного) нарциссизма в Я.
Вторичный процесс мышления – субъективно толкуемый как принцип реальности – реинвестирует следы предсознательных словесных воспоминаний о злых объектах и о неудовлетворительных для жизненного влечения отказов, пережитых в отношениях с ними. Реинвестиция следов слабо либидинозной словесной памяти о злых объектах относительно мало болезненна, но при этом позволяет субъекту избегать повторных нарциссических травм – Ferdinand-Victor-Eugène Delacroix, « Dante et Virgile sur la Barque ».
Младенчество, как оргия нарциссического удовлетворения, – Philippe de Champaigne, « Nativité ».
Младенчество, как агония нарциссической покинутости, – Jean-Baptiste Greuze, « Retour de la nourrice ».
– так Жак Лакан объяснял субъективное толкование младенцем отношений с первичным объектом. Математически этот тезис доказывается так. Вес младенца при рождении 3 Кг, вес его матери – 60 Кг, делитель – 20. Если мать младенца говорит: “Я целиком отдаю себя ребёнку”, – предложите ей превратить делитель во множитель для её 60 Кг – получаем 1 Т и 2 Ц. Как вы насчёт того, чтоб “целиком отдаться” заботам и ласкам слонихи, Madame?
Незабываемые младенческие воспоминания о первых встречах с папой – Francisco José de Goya y Lucientes, « El Colosso ».
Оральные страхи покинутости объектом и/или разделения с объектом (с матерью), связаны с неотенией и младенческой беспомощностью. Оральные фантазии пожирания объектом часто смещаются с матери на отца – Francisco José de Goya y Lucientes, « Saturno, Devorando a uno de sus Hijos ».
Анальные страхи потери объекта и/или пенетрации объектом связаны с овладением сфинктерами, скелетными мышцами и речью. Анальные фантазии избиения и/или убийства объекта и/или объектом – Max Ernst, « Die Jungfrau zuechtigt das Jesuskind ».
Цель анального влечения – контроль и разрушение объекта, начиная с фекального комка и не останавливаясь ни перед чем, что попадается в только что начавшиеся слушаться руки (садизм) – Hans Bellmer, « La Poupée ».
Уретральная фаза является краткой интерлюдией на рубеже 3-го года жизни, сопровождающей нарциссические обиды открытия полового диморфизма и невероятное открытие – у всемогущей волшебницы-матери нет фаллоса! – Pablo Ruiz Picasso, « sans titre ».
С уретральной стадии и навсегда в психосексуальности обоих полов царит нарциссическая переоценка фаллоса (фаллический примат) – Orlan, « Origine de la Guerre ».
В уретральной же фазе у обоих полов начинается обесценивание женского пола и женских гениталий (“horror feminae”) – Arnold Boecklin, « Medusa ».
Недифференцированное, анальное, комбинированное родительское Имаго, если не подвергнется рефракции в Эдиповой фазе, превращается со временем в Чёрта – Ferdinand-Victor-Eugène Delacroix, « Méphistophélès vole sur la ville ».
Эдип – герой трагедии Софокла «Oidipoys tyrannos» (430 г. до Р.Х.). «Эдип – как символическая система передачи фундаментального закона» (Lacan). Закона, каковым является «запрет инцеста – универсальное и минимальное условие, отличающее культуру от натуры» (Claude Lévi-Srauss) – Ferdinand-Victor-Eugène Delacroix, « Oedipe devant la Sphynge ».
У предков человека генитальная зрелость достигалась к 5-му году онтогенеза, но у современного человека Эдипова фаза, именуемая также первой генитальной фазой, прерывается эволюционно возникшей в ледниковую эпоху задержкой в психосексуальном развитии – фазой латентности. В Эдиповой фазе происходит объединение Эроса (парциальных влечений) и Танатоса (нарциссического аутоэротизма) – что с тех пор и навсегда субъективно толкуется как фаллический примат в организации влечений субъекта. В Эдиповой же фазе обретается и целостный объект желания – Michelangelo Buonarroti, « Peccato originale ».
Первичные объекты влечения обоих полов – мать, ее гениталии и ее фантазийный фаллос. Становление вторичных объектов влечения – отца и отцовского фаллоса – происходит постепенно, вслед за открытием материнской “кастрации”. Помимо этого открытия, обращение влечения на отца возможно лишь при физическом наличии отца в жизни ребенка и его матери, а главное – желанности отца и отцовского фаллоса для самой матери, так называемой “цензуры [матери-] любовницы” (Michel Fain & Dénise Braunschweig) – Annibale Carracci, « Giovo e Giunone ».
Любовник матери и соперник ребёнка – отец – первоначально является объектом контринвестиции, что субъективно толкуется как враждебность и ненависть к нему, к “носителю Закона” (Lacan), т.е., к носителю запрета инцеста, разделяющего мать с ее ребенком, – Philippe de Champaigne, « Moïse ».
В негативном варианте Эдипова комплекса мальчика либидинозная инвестиция фаллического отца приводит к латентному мужскому гомосексуализму (пассивно-женской установке к отцу), а первичная идентификация с матерью сохраняется в виде фетишизма и в зависти к детородным способностям женщин – Jacques-Louis David, « Les Sabines » (см. справа – мальчик с конём).
В негативном варианте Эдипова комплекса девочки либидинозная инвестиция матери приводит к латентному женскому гомосексуализму (пассивно-женской установке к фаллической матери), а вторичная идентификация с фаллическим отцом затрудняет или делает невозможной работу горя по зависти к пенису и обесценивает детородную функцию – Clovis Trouille, « Religieuse italienne fumant la cigarette ».
Внешним поводом Эдипова конфликта всегда служит Отец, вторгающийся в отношения между ребенком и первичным объектом любви, оттого-то отцовское Сверх-Я играет решающую роль у обоих полов: «Не делай, как Я, Отец твой, не смей посягать на плоть матери своей» – Michelangelo Buonarotti, « Il Mosè ».
Работа горя и дезинвестиция Эдиповых объектов дает большой выигрыш в психической экономии, предоставляя в распоряжение душевно здорового ребёнка большие запасы либидо для инвестиций новых, неинцестуозных, объектов (в практическом плане – готовность ребенка к школе) – Francisco José de Goya y Lucientes, « Retrato de Mariano Goya ».
Генитальные цели влечения тормозится новыми вариациями соединения-разъединения влечений. Парциальная сублимация – нежность, уважение и работа по идентификации с родителями – занимает место генитальных домогательств. Формирование реакции – периодическая контринвестиция родительских объектов с чередованием фаз восстания-подчинения – помогает постепенно нарастающей инвестиции неинцестуозных объектов. Целями влечения становятся учителя и друзья-сверстники, а также неинцестуозная аутоэротическая активность – игра и учеба – Diego de Silva Velázquez, « Las Meninas ».
Парциальные сублимации (вытеснение) и формирование реакции имеет свои пределы. Либидинозная реинвестиция еще только вытесняемых и очень конфликтных инцестуозных представлений о родительских объектах вообще и о родительских гениталиях в особенности всегда возможна. Отсюда – страхи получения в отношениях с новыми реальными объектами неконтролируемых, нарциссически травматичных, генитальных восприятий. Отсюда же – вред порнографии и/или развратных действий взрослых – Pierre-Auguste Renoir, « Garçon au Chat ».
В латентности сохраняются те же Эдиповы фантазии, но прошедшие парциальную сублимацию и формирование реакции – любовные сказки и другие любовные иллюзии, подчиняющиеся только принципу удовольствия, с более или менее пассивной сексуальной ролью у девочек – « Красная шапочка ».
Объектные отношения в латентности регрессивно асексуальные и/или бисексуальные, с расщеплением Я в процессе защиты (Freud), когда одна часть Я знает о разнице полов и генитальных отношениях, а другая часть Я – не знает. Это также игровые объектные отношения, с расцветом и постепенным угасанием галлюцинаторной аутоэротической психосексуальности, нарциссически безопасной игры интрапсихическими представлениями, – « Ослиная шкура ».
Постепенно возвратно-поступательная циркуляция либидинозных импульсов генитального влечения (аффективного интереса) переносится на внимание и восприятие новых, реальных, а не аутоэротических, объектов генитального влечения. Отсюда – непостоянство нарциссической детской “дружбы”, будь то со сверстниками, будь то с другими взрослыми – « Мальчик-с-пальчик ».
Центральная мастурбационная фантазия остается в пубертате Эдиповой у обоих полов, хотя у девочек она носит более бисексуальный и более мазохистский характер, но у обоих полов осложняется виной и тревогой – Jean-Désiré-Gustave Courbet, « L’Origine du monde ».
Метаморфозы не только клитора и груди, но и всего тела (“форма”, “фигура”, “силуэт”) мешают галлюцинаторному удовлетворению нарциссизма девушек. Обретение новой, нарциссически удовлетворяющей, идентичности является для подростков сознательным и болезненным вопросом, болезненным особенно из-за сохраняющейся переоценки своих родителей и вообще взрослых (Evelyne Kestemberg) – Orlan, « Le Baiser de l’Artiste ».
Даже вне психоза все подростки переживают нарциссические травмы “странности” и “чуждости” полового метаморфоза, травмы, затрудняющие безобъектное, аутоэротически-галлюцинаторное удовлетворение влечений. Метаморфоз пениса особенно осложняет аутоэротическое удовлетворение юношей – « Фавн » (коллаж).
Вначале пубертата “подросток регрессирует от объектной любви к нарциссизму” (Anna Freud), компульсивно и нестойко инвестируя новые объекты в поисках неинцестуозных и нарциссизирующих идентификаций с объектами внешнего мира – отсюда гомосексуальные группы подростков с их конформизмом – взаимной ренарциссизацией – и с культом их “лидеров” – Jared French, « Crew».
Аскетизм и идеализм у подростков следует расценивать как агирование идеального Я, то есть, отсутствие подросткового бунта является симптомом нездорового сохранения Эдиповых инвестиций и верности идеализированным родительским Имаго в плохо структурированном психическом аппарате – Pablo Ruiz Picasso, « Arlequin ».
При благоприятном разрешении пубертатного криза ренарциссизация восстанавливает двойной оборот влечений и позволяет заново связать влечения, с более или менее полной сменой их объекта. Вторичной целью генитального влечения подростков становится любовь. Любовь – как психическая работа сублимации импульсов влечений, субъективно толкуемых как любовные чувства (аффекты), и галлюцинаторно-нарциссической психосексуальности, субъективно толкуемой как любовные фантазии. Сублимация прегенитальной сексуальности только и позволяет обрести реальные генитальные отношения с реальным объектом, с его или её собственными желаниями, что субъективно толкуется как счастливый переход от принципа удовольствия к принципу реальности –– John William Waterhouse, « The Awakening of Adonis ».
Регрессия влечений к прегенитальным фиксациям при неврозе_ н родительская семья невротика - возлюбленная тюрьма (Леклер)
Нарциссический травматизм - грубое столкновение с генитально объектные отношения по типу опоры, уязвимость к прорыву любви
Посттравматическая деформация Я - невозможность интеграции в Я сексуальных влечений
Перверсии идеализация анального влечения и анальных объектов при перве нарциссическая перверсия - злобная атака на Я других - пере нарциссическая травма недобровольного выбора анатомического фетишизм - парадигма перверсий - синтез материнского фаллоса
атака на психические связи и отвержение объектных представле шагреневая кожа асексуально-доброго реального Я (Dr Jekyll) враждебная, отсутствующая, парадоксальная, нарциссическая, с проекция вовне либидинозных импульсов и сексуальных объектны ранняя инцестуозная привязанность к матери и включенность
Патология ранних объектных отношений отец психотика - карикатурное воплощение Закона - здесь - Зевс отец психотика не является объектом желания матери
анаклитическая депрессия - враждебно-тревожный материнский о блокада аутоэротизма ребёнка (рабёнка!)
Прогрессивная психическая дезорганинизация эссенциальная депрессия - контринвестиция Эроса и услиление субъективная редупликация попытки строить объектные отношения.
Мировоззренческая трудность психоанализа издержки психоаналитического образования - унижение психоанализа от психоаналитиков ожидают благожелательной нейтральности, поиск спасения от унижения в группах, сектах, кланах
Социальная этика психоанализа в нравственной области проступкам психоаналитиков нет и не м внутренняя дистанция к социальной жизни, к ее правилам и про Личное определение границ нравственно терпимого в обществе. внутренняя дистанция к социальной жизни, к ее правилам и про Личное определение границ нравственно терпимого в обществе.
